А. Идигов. 20 лет борьбы чеченского народа против агрессии Кремля ( часть -2)

Posted on Декабрь 11, 2014 by akhyadidig

                   

Для удобства я выставляю свою статью —  «А. Идигов. 20 лет борьбы чеченского народа     против агрессии Кремля» в 4 — х частях.

II — О преступной работе кремлевской агентуры влияния против ЧР — ИЧКЕРИЯ 

Прошло 20 лет, как власть РФ – России  против  ЧР – Ичкерия и его народа проводит кровавую политику ликвидации его государственности, воссозданной по праву  мирным путём в период распада советской империи в 1991 году. В русле противостояния между чеченским народом, отстаивающим свою государственность и властью Кремля, стремящейся  этот народ заковать в кандалы, при бездействии остального мира в  оказании помощи справедливой борьбе нашего народа,  рассмотрим этот вопрос.

Подобное случалось и прежде, но такие деятели всегда получали решительный отпор от чеченского народа. Так, 14 января 1993 года, руководство Парламента Чеченской Республики, не имея полномочий от Парламента, подписало в г. Грозном  «Протокол  Договора о разграничении полномочий и взаимном делегировании полномочий  между  Российской Федерацией и Чеченской Республикой». Из него следовало, что руководство Парламента Чеченской Республики — Х. Ахмадов, Б., Межидов и Ю. Сосланбеков… и делегация РФ — России (Абдулатипов и Шахрай) — договаривались подвести  под РФ – Россию  территорию Чеченской Республики в полном противоречии с Конституцией Чеченской Республики.

Это положение привело к тому, что у здания Парламента собрался стихийный народный митинг, требуя объяснений. Парламент Чеченской Республики на своём заседании осудил деятельность отступников — руководство Парламента.  Заседание прошло в условии, когда митингующие граждане республики заполнили до отказа зал заседания, а ещё больше людей стояло у входа в здание, ожидая решения. Так отреагировал народ на предательство.

Отступники, как стало понятно, вступили в сговор с т. н. коммунистической и комсомольской «оппозицией» из – за мелких обид и амбиций.

Вот ещё пример, с 29 июня — 30 июля 1995 года в Грозном проходили русско – чеченские переговоры при посредничестве ОБСЕ. Наша полномочная делегация странным образом подписала первый т. н. «протокол» с российской делегацией, согласившись о том, что якобы диверсионный поход на территорию противника отряда Ш. Басаева в Будённовск, якобы является «терроризмом», и договорились вместе с российскими военными в поимке отряда Басаева. Согласилась «наша» делегация в том же протоколе расквартировать на территории ЧР — Ичкерия одну российскую военную бригаду.  Но обе стороны «забыли» вписать в свой протокол преступную войну, развязанную Кремлем против суверенной и независимой ЧР — Ичкерия. И это в то время, когда российская военная банда убила к тому времени десятки тысяч мирных чеченских граждан (и несколько тысяч из их числа были дети).

Напомним, что агрессия Кремля против ЧР — Ичкерия и его народа напрямую относится к понятию терроризма в соответствии с Декларацией Организации Объединённых Наций №3314 1974 года:

«Терроризм —  это совершение, организация, содействие осуществлению и финансирование или поощрение агентами, или представителями одного государства актов против другого государства или попустительство с их стороны совершению таких актов, которые направлены против лиц или собственности, и которые по своему характеру имеют цель вызвать страх у государственных деятелей, групп лиц или населения в целом».

Подписание сторонами такого «протокола» автоматически означало, что его содержание становилось содержанием общего Соглашения. После подписания такого протокола, Президент Дудаев в связи с этой ситуацией предложил мне войти в состав нашей делегации.  Теперь она состояла из 5 человек: У. Имаев, Х — А. Ериханов, А. Идигов, А. Масхадов и А. Закаев. Президент Дудаев издал Указ о непризнании документа, если его не подпишут все члены чеченской делегации.

Российская делегация была в составе: Михайлов В. А., Вольский А. И., Краснов М. А., Куликов А. С. и Семенов Н. И.

Обо всем этом я пишу потому, что почти во всех информационных сведениях российской стороны искажают эту информацию, и не случайно.

В ходе переговоров стало очевидно, что Кремль пытался подкупить членов нашей делегации, и не гнушался даже шантажом. После подписания сторонами первого «протокола», кремлёвская делегация, как стало понятно, намеревалась перевести процесс переговоров   с   2 — х стороннего формата: Соглашение между ЧР — Ичкерия и РФ Россией, на 3 — х стороннее Соглашение: Чеченская Республика Ичкерия, РФ — Россия и «Чеченская республика в составе РФ — России». Себя же Москва, как всегда,  и тут  выставляла в роли  примирителя  («миротворца»).

Для этого у российской делегации всегда были под рукой подготовленный нужный «проект», «соглашение» и несколько человек из т. н. «правительства Завгаева», которых они привлекали под видом «наблюдателей от российской делегации»: А. Бугаев, Л. Магомадов, Ю. Усамов, а также другие методы давления…

Так 5 июля   А. Куликов (член российской делегации на переговорах) назначается министром внутренних дел РФ – России. А 7 июля 1995 года они отправляют на БТР — х команду своих головорезов в с. Пригородное, и те расстреливают мирных жителей, а семью Чапановых вырезали полностью: 7 человек — отца мать и малолетних детей.  Убитых чеченцев   привезли к зданию, где проходили  русско – чеченские  переговоры, требуя наказать виновных. Чеченская сторона не стала и в этом даже случае   прерывать переговоры с Кремлем.

Так, к примеру, министр МВД РФ А. Куликов вместе с У. Имаевым (руководитель нашей делегации), пытались «вывести» меня из состава делегации.  В один из дней переговоров, с утра Имаев сообщил мне, что» Президент Дудаев вчера вечером мне звонил и срочно тебя, Ахъяд, вызывает к себе».  Что это было задумано ими, я узнал позже. Для отъезда к Президенту в горы нужна была охрана и транспорт (как и полагалось), которые по «забывчивости» Имаев куда – то отпустил. Но при этом он несколько раз повторял о срочности моего отъезда. Тогда я объяснил ему, что он сам виноват, сорвав важную встречу, и только при наличии транспорта с охраной я отправлюсь на встречу с Президентом. Было странно, что Президент мог позвонить, этого он не делал напрямую, чтобы не обнаружить себя.

В 2 — х часовой обеденный перерыв я незаметно со своими ребятами (охрана) добрался в нужное село только к вечеру, и оттуда послал гонца с сообщением Президенту Дудаеву. Мы встретились лишь в 2 часа ночи. Когда я сказал ему, что прибыл по его срочному вызову, Джохар Дудаев был удивлён. Он спрашивал о ходе переговоров, и было понятно, что какие – то козни плетутся вокруг нашей делегации. Отличительной чертой Президента было то, что даже в этой ситуации он и словом не упрекнул ни одного из членов нашей делегации – говорил о том, что трудно вести переговоры с такими людьми, как российские имперцы рабского происхождения. Я расстался с Джохаром к утру и прибыл в село, где решил отдохнуть.

Обычно в 14:00 начинался послеобеденный раунд русско-чеченских переговоров, к этому времени я и планировал туда прибыть. В Грозном на одной из улиц, перед входом во двор, где было помещение ОБСЕ для переговорного процесса, всегда бывало много людей.  Когда я прибыл туда, и находился в 40 метрах от этого места, с десяток российских солдат по команде их офицера быстро окружили меня и стали теснить к железнодорожному вокзалу «Грознефтяная» (видимо в один из российских штабов). Моё возмущение и внимание людей, наблюдавших за всем этим, несколько остудил их пыл. И солдаты стали требовать у меня документы. Я предъявил им удостоверение участника переговоров от делегации ЧР- Ичкерия, но это не возымело на моё освобождение.

В нескольких шагах от этого места, наблюдая за моим задержанием стоял член ОБСЕ поляк Зенон Кухчак. Я обратился к нему, чтобы он отреагировал на это «недоразумение», но Зенон откровенно повернулся ко мне спиной!  Его безучастие стало сигналом для русских, и они гурьбой вокруг меня двинулись к вокзалу, препровождая меня. Ситуацию разрядили журналисты, которые вырулили на автомобиле с одной из улиц, и сразу стали снимать все на камеру. Это подействовало на мой «конвой». Я был немедленно освобождён от окружения и, поблагодарив своих спасителей, я отправился в зал переговоров.

Когда я вошёл в зал переговорщики всё ещё не уселись за стол, а обменивались мнениями. Это дало возможность прочитать предложения российской стороны, напечатанные, как всегда, на компьютере. Наша делегация печатала свои предложения на пишущей машинке из – за отсутствия компьютера. За время, когда мною были прочитаны все 20 предложений «российской» делегации, переговорный процесс успел начаться.

Зачитав несколько предложений, я высказал своё мнение о том, что все 19 предложений, кроме одного не могут быть приемлемы чеченской делегацией по таким – то причинам.  Тогда Аркадий Вольский, член российской делегации, улыбаясь — заметил: — Извините, это же ваши, чеченские, предложения. Что же вы хотите от нас?  Я посмотрел в заголовок листа и только тогда увидел, что эти предложения, действительно, были «наши» и напечатаны они были на компьютере, которого у нашей стороны не было. Тогда я предложил тайм – аут, и наша делегация удалилась на совещание. Мы проанализировали подробно ещё раз вредность этих предложений. Все согласились с этим, и молча сидели. Вдруг Долхан Хожаев (он был наблюдателем в нашей команде) встал и ухватил за ворот У. Имаева и стал его трясти, обвиняя в «хитросплетениях» вкупе с российской стороной…. В итоге мы отказалась от этих «наших» предложений.  И Москва по-своему ЦТ ТВ стала обвинять нас в том, что якобы «чеченская сторона отказывается от своих же предложений и вести с ней переговоры становиться всё труднее …».

Для давления на чеченскую делегацию применялись и другие ухищрения.  К примеру, обе делегации договорились за неделю перед планируемым подписанием Соглашения по блоку военных вопросов разъехаться, чтобы повстречаться на местах с людьми, рассказать о ходе переговоров, и увидеться со своими Президентами. Так и поступили. До 28 июля наша делегация объехала несколько мест в Республике, встречалась с местным жителями и воинами.

За день до начала завершающего этапа переговоров мы возвращались по тому же маршруту назад, чтобы встретиться с Президентом Дудаевым. На российском блок – посту в Хасавюртовском районе Дагестана нашу делегацию блокировали на целые сутки, хотя мы предприняли немало усилий, чтобы проехать. Стало очевидно, что Кремль не хотел допустить нашу встречу с Президентом Дудаевым. Такого отношения к нашей делегации на российских «блок постах» не было ни разу с момента начала российско – чеченских переговоров.

Лишь к утру следующего дня 29 июля 1995 года на блок — посту нашу делегацию пропустили. Теперь мы успевали лишь на переговоры в Грозный, но не на встречу с нашим Президентом.  Договорившись, что по приезду мы сделаем официальный протест российской стороне, и поедем на встречу с президентом, мы прибыли к месту начала переговоров с русскими. Когда мы вошли в зал переговоров и уселись за стол, то наш руководитель ни словом не обмолвился о протесте к российской стороне, и сразу начал обсуждение переговорных вопросов. Я, поняв позицию У. Имаева, поставил вопрос о сорванной встрече с Президентом Дудаевым.

Русские молчали, делая удивлённые лица, они, мол, «не знали», что нашу делегацию целые сутки не пропускали на блок — посту их военные. И большинство членов нашей делегации склонялись к тому, чтобы кто – то один из нас поехал на встречу с Президентом Дудаевым, и, мол, тогда можно продолжить переговоры. Кто – то из них предложил мне поехать к Президенту! Я отказался, и предложил ехать всем вместе. Тогда сошлись на том, чтобы на встречу с Президентом отправить Ширвани Басаева и, кажется, Казбека Махашева. Они присутствовали на переговорах в качестве наблюдателей.

После этого начался переговорный процесс. Вопрос о подписании следующего «Протокола Соглашения» обе стороны отвергли из – за его ненадобности, поскольку речь шла уже о подписании в целом самого «Соглашения блока военных вопросов». До самого вечера обсуждались вопросы о прекращении боевых действий, выводе российских войск из Чечении и подведении всех чеченских воинских формирований в соответствие с законом об обороне, выкуп оружия у населения, обмен пленными и т. д. Для контроля решения этих вопросов планировалось создать совместную СНК (специальная наблюдательная комиссия) во главе с начальником штаба вооружённых сил ЧР-Ичкерия А. Масхадовым и российским генералом А. Романовым.

Но вместо обсуждаемого проекта в рамках 2-х стороннего Соглашения по блоку военных вопросов …  на столе  вдруг появился российский проект « о 3-х стороннем Соглашении:  Чеченская Республика Ичкерия, РФ — Россия и  « Чеченская республика в составе РФ». Кремлёвская делегация настаивала на поддержании своего «проекта». Были осторожные мнения и в нашей делегации. Своё мнение высказал и я, сказав, что «такой проект не приемлем потому, как это есть предательство».  Но на этом все не закончилось. Были попытки подкупа и давления на членов нашей делегации.

И, к сожалению, Кремль для такой работы находил себе союзников и из числа чеченской делегации. Особенно в  этом роли усердствовал тогдашний министр МВД РФ — России А. Куликов. Этот министр, русист и каратель действовал, как бык на плацу. Мне было известно, как и другим, что он был участником государственного переворота в Москве, организованного в октябре 1993 года. Поэтому ожидать от него что — то хорошее, впрочем, как и от других лиц из их делегации, было заблуждением. Вот как об этом сказано: «… несколько десятков безоружных демонстрантов, два сотрудника «Останкина» и 3 журналиста, в том числе двое из них — иностранные (все сотрудники и журналисты были убиты подчинёнными А. Куликова). В качестве благодарности за расстрел безоружных демонстрантов, А. Куликов получил в октябре 1993 звание генерал-полковника…».

А. Куликов обратился ко мне, и начал с просьбы подписать его 3-х стороннее «Соглашение» за щедрые посулы с   придачей к ним две роты российских солдат для моей охраны. Получив твёрдый отказ, он разразился истерическим криком, и выбежал во двор Миссии ОБСЕ. Ему было непонятно, как это можно ему отказать…

Стало очевидно, что кроме руководителя нашей делегации, ещё и   Х — А. Ериханов и А. Закаев оказались втянуты в эту измену. Это подтвердилось тем, что первый из них настойчиво пытался, например, заставить меня подписать их «Соглашение», а второй,  спросив  меня  почему  я все же не подписываю, выслушал мои  аргументы,  сказал:  «значит, ты не подпишешь», и   быстро убежал в зал переговоров, на ходу  добавив:  «Я скажу им, что тебя прислали, чтобы ты не подписал документ». По его рассуждению получалось, что я специально вошёл в состав делегации по заданию Президента Дудаева, чтобы сорвать переговоры. Кому (!!!) он собирался выдать эту свою беспочвенную выдумку, и для чего? Такое «заблуждение» с их стороны было проявлением политической близорукости, по меньшей мере. Мне было жаль их, и надеялся, что в будущем они изменятся. Но этого, к сожалению, не произошло.

После такого своего безуспешного пресса кремлёвская делегация отказалась от своего проекта, и мы перешли на обсуждение 2-х стороннего Соглашения по блоку военных вопросов, не затрагивая, политический и экономический блоки. А  1- й протокол,  подписанный нашей и кремлёвской делегациями о признании похода диверсионной группы  Шамиля Басаева в Будённовск  «терроризмом» …, а  Павла Грачева, напавшего на ЧР-Ичкерия  «чистым», сделало  несколько  ущербным  весь этот блок  Соглашения для нас. Хотя в целом все получилось примерно поровну. И впереди были ещё переговоры по политическому и экономическому блокам.

В этот раз Кремлю не удалось навязать нашей делегации уже т. н.  «3-х стороннее Соглашение», что предполагалось сделать за спиной чеченского народа, и втайне от Президента.  В целом для нас ситуация складывалась так, что необходимо было вывести из нашей делегации «неустойчивых». Президент Дудаев отозвал из командировки в Турции Сайд – Хасана Абумуслимова (депутат Парламента, наш историк и знаток права) для участия в переговорах, а также Долхана Хожаева (начальник департамента Архивов ЧР-Ичкерия), находившегося в горах на лечении после ранения. Абумуслимов, хоть и не успел к этому раунду, но готовился к следующим этапам переговоров.

Ожидания от деятельности СНК (специальная наблюдательная комиссия) не оправдывались, хотя работа и проводилась. Все свидетельствовало о нежелании Кремля этим заниматься. И после 6 октября 1995 года, когда был подорван российский генерал Анатолий Романов, обвинив в этом, как всегда, чеченскую сторону, Москва совсем отказалась от соблюдения достигнутого Соглашения…. По известной информации «Романов Анатолий Александрович — генерал-лейтенант, заместитель командующего Внутренними войсками МВД России, мучитель узников стадиона «Красная Пресня». 31 декабря 1994 года Указом Президента Российской Федерации награждён орденом № 1 «За военные заслуги».  5 ноября 1995 года Указом Президента Российской Федерации присвоено звание «Герой Российской Федерации».           7 ноября 1995 года Указом Президента Российской Федерации присвоено воинское звание генерал-полковник».

Обвинения Кремля в подрыве российского генерала были абсурдны потому, как руководство ЧР — Ичкерия изначально проводило политику мирного разрешения отношений между нашими странами. Это было продемонстрировано даже 26 ноября 1994 года, когда Кремль под видом т. н. «внутричеченского противостояния» направил колонны бронетехники на Грозный. Взятые тогда в плен, после разгрома, солдаты и офицеры российской армии были отданы их матерям и депутатам Думы — России, заявив, что чеченцы не желают войны, а хотят мира. Но, несмотря на это миролюбие чеченцев, Кремль снова 11 декабря 1994 года направил против нашей страны армаду своей армии для того, чтобы свергнуть власть чеченского народа и оккупировать его территорию.

О том, что Москва и не думала продолжать процесс русско – чеченских переговоров по политическому и экономическому блокам подтвердил даже А. Вольский, член российской делегации. В газете Известия он говорит об этом: Корр.: — Для чего, на ваш взгляд, потребовался этот манок с приглашением? Хотели, чтобы Дудаев размяк? Польстив его самолюбию, притупляли бдительность?

Вольский: — Любым способом искали повод остановить переговоры. А топорный прямолинейный приказ вызвал бы шум на весь мир».

Я как свидетель могу сказать, что руководству ЧР — Ичкерия во главе с Президентом Дудаевым, как и всему нашему народу, выгодно было только мирное разрешение отношений с Кремлем. Правовых документов для решения мирным способом наших отношений было предостаточно. Подрыв генерала Романова был выгоден только Кремлю для продолжения войны.

Подписание с чеченской стороной «Соглашение» по блоку военных вопросов, был    тактическим шагом, и нужен был Кремлю только для того, чтобы подтвердить свою т. н. «приверженность» европейской политике.  Для этого РФ – России желала войти в Совет Европы, что вскоре и произошло — 28 февраля 1996 года. Обо всем этом сами проговаривались члены российской делегации. Власть в российском Кремле при всём при том, ещё старалась по всему миру выглядеть «цивилизованной». Однако наши возможности установить контакты и работать на этом уровне были незначительны.

Сразу после подписания Соглашения 30 июля 1995 года, в первых числах августа 1995 года состоялось заседании ГКО (государственный комитет обороны) ЧР — Ичкерия, где обсуждалось подписанное «Соглашение» по блоку военных вопросов с российской стороной, и делегации нашей была дана неудовлетворительная оценка, потому как была допущена измена.  У. Имаев был снят с руководства делегацией, а Х — А. Ериханов сменил его, как заместитель. Однако вскоре эта делегация была расформирована, и образована новая делегация для ведения переговоров с российской стороной по политическому и экономическому блокам. Мне Президент Дудаев предложил возглавить эту делегацию, в неё вошли С-Х. Абумуслимов и другие наши товарищи. Но продолжение переговоров блокировала Москва. И это было в рамках той политики, которую новый Кремль проводил по т. н.  «возрождению империи в пределах бывшей территории СССР». 

Когда речь идёт о примирении (Барт) в чеченском народе в условии оккупации нашей страны и чечено – русского противостояния (войны), чеченцы это понимают, как необходимость объединения усилий всего народа, какой бы ни был человек национальности.  Нужно освободить всю территорию нашего государства и восстановить легитимную власть ЧР – Ичкерия. Мы одни из первых столкнулись с открытой военной агрессией новой РФ – России на постсоветском пространстве.  Не осознание до конца того момента, что всем народам, кто желает Свободы, необходимо объединить свои усилия против новой империи и стало, в немалой степени, причиной   возникновения той ситуации, что мы сегодня все имеем. Ведь не в одиночку надо решать такие вопросы, а сообща.

Кремль и его агенты внешнего и внутреннего влияния черпают поддержку войне против чеченской государственности и народа, на международном уровне.  Москва, раздувая легенду о «противостоянии» в Чечении, имеют цель изобразить себя в роли посредника — «миротворца». В этом им помогает наше простодушие и внутренние агенты влияния. Конечно, у нашего противника есть и другие рычаги воздействия в поддержку себя в этом преступлении против человечности. Однако, то, что происходит в оккупированной Чечении наглядно показывает, что может ожидать остальные народы империи и сопредельные ей государства.

И чтобы примирение «Барт» принесло пользу чеченскому народу для освобождения от оккупации своей страны, необходимо объединение патриотов (и друзей чеченского народа) в рамках Конституции ЧР — Ичкерия и международного права, поскольку это для нас есть один из важнейших рычагов давления на Кремль. И если это условие не соблюдается, то за таким «примирением» всегда проглядываются российский Кремль и его агенты влияния.

Чеченская нация, пройдя через века тяжелейших испытаний (войны, депортации, геноцид…) сумела сохранить себя, главным образом, благодаря своей приверженности традициям и высокой духовности. И эти качества нашего народа востребованы сегодня   для борьбы с российской агрессией. Не трудно понять, что действия внутренних агентов влияния в ЧР – Ичкерия и отступников от воли чеченского народа (законодательства ЧР — Ичкерия) — безнравственны и аморальны с точки зрения традиций чеченского народа. Это недопустимо и в любом обществе иных народов.

Продолжение следует…